 Club CoCoDrie, San Francisco, USA 05.02.00 |
|
«Представьте себе — 1974 год, повсеместное засилье виртуозов, вдохновенных мастеров, полумифических личностей, вроде Клэптона или Рика Уэйкмана. Даже непонятно — как человек так играть может. Век учись, не научишься.
А у тебя и способностей особых нет, да и лень. Вообще зло разбирает по поводу всех этих восторгов-аплодисментов. И вот тут встает человек во весь свой долговязый рост, сверкая живописными дырами и говорит на манер Маяковского — я поэт, тем и интересен! Конечно, Джо Рамоун был не одинок, в Нью-Йорке тогда вызревал целый пласт сердитой молодежи, но все это базировалось на идее анархического самосознания, отрицания стандартного пути, по которому музыканту нужно было ходить со здоровой нотной папкой в музыкальную школу, потом в училище, консерваторию и, оснастившись мелкой техникой, идти затем проторенным путем». (С. Новгородцев, далее — С. Н.).
Джеффри Хайман, родился 19 мая 1951 года в довольно зажиточной семье. Мать его была художницей, а отец — владельцем транспортной фирмы. «Бабушка работала в крупном универмаге пианисткой, пела для публики. Джефри с детства играл на аккордеоне, потом на барабанчике. Родители развелись, когда ему было 8 лет. В 13 на день рождения бабушка подарила ему ударную установку. Кумирами мальчика были Кейт Мун, Ринго Старр и Джинджер Бейкер. Мама на барабанах играть не запрещала, даже место выделила в подвале своей картинной галереи. Только чтобы хорошо учился. Но ни дома, ни в школе, ни среди соседских ребят Джефри не чувствовал себя своим, держался особняком, тайком нюхал клей, принимало галлюциногены, тогда же угодил в психбольницу». (С. Н.) Вспоминает Томми Рамоун: «Ребята, выросшие в Форест Хилл должны были стать или музыкантами, или зубными врачами мли дегенератами. Мы чуток от всех отличались. Мы тогда ходили на одни и те же концерты — „SLADE“, глэм-рок и рок-н-ролл.» («Visions» #7-8/1995)
Томми, который в Англии видел таких глэмовых королей, как «T.REX», «SLADE» и «SWEET», вернулся в Нью-Йорк и вместе с Джо, который ориентировался на Игги Попа и Элиса Купера, организовал «SNIPER». С этой группой они даже несколько раз выступали, в том числе и со знаменитым позже альтернативным колективом Алана Веги -"SUICIDE".
Джонни, который, как сегодня многие считают, был лучшим среди них инструменталистом, в то время работал с Ди Ди и однажды предложил Джо поиграть с ними. Тот согласился.
Так был создан первый состав THE RAMONES (они решили предстать перед публикой своеобразной воображаемой семьей):
Joey Ramone (настоящее имя — Jeffry Hyman) — вокал, барабаны
Dee Dee Ramone (настоящее имя — Douglas Colvin) — бас
Johnny Ramone (настоящее имя — John Cummings) — гитара
«Название позаимствовали у Пола Маккартни. В самом начале существования Битлз, когда они еще назывались Силвер Битлз, Маккартни выступал под псевдонимом Paul Ramone. В нью-йоркской группе таких рамонов стало четыре. Все — в кожаных куртках и драных джинсах». (С.Н.)
Собственно, вначале их было трое, но Джо было трудно петь и одновременно играть на ударных, поэтому за установку вскоре сел «братец» Tommy Ramone (настоящее имя — Tom Erdelyi).
"Август 1974-го, Манхеттен, крохотный клуб CBGB, владелец Хилли Кристал просматривает новую команду. Вся четверка выглядит подозрительно, похожа на шпану, играют громко, быстро и коротко. В зале пять человек и собака. Никто эмоций не проявляет. Ни критиков, ни радио, ни газет, ни телевидения. Решай как хочешь. Ему бы возмутиться, зычно гаркнуть хулиганствующим на сцену: «Шо вы мне тут играете? Ни мелодии, ни слов, одна каша! А ну отсюда!» Так нет же. Вопреки хорошему вкусу и здравому смыслу, Хилли Кристал по неясной интуиции нанимает молодцов, совершая тем самым исторический поступок." (С.Н.)
Группа, которая потерпела провал в своём намерении каверовать другие коллективы (из-за неумения как следует сыграть чужую песню) и поэтому была вынуждена изобрести свой собственный «RAMONES»-саунд х 4 аккорда х три минуты.
Панк-рок в готовом виде вырвался на сцену.
Алан Вега (из группы «SUICIDE») вспоминает: «THE RAMONES» были просто невероятны, опрокидывали всё с ног на голову. До этого дня я не слышал ничего подобного. Они выходили …раз-два-три-четыре!… ох-ох-ох! никаких тебе гитарных соло, сплошная стена звука, рвали струны… уходили со сцены, потом возвращались назад и раз-два-три-четыре! — приводили в негодность новый комплект струн, потом снова уходили, и т.д." («Visions» см.выше)
При этом они предлагали набор вещей, которые в целом выражали «я не желаю, мне не нужно, я не делаю это»: «I DON`T WANNA WALK AROUND WITH YOU», «I DON`T WANNA GO DOWN ТО THE BASEMENT» и пр., Только на «NOW. I. WANNA SNIFF SOME GLUE» представили они позитивный текст.
"Песни они сочиняли простые, по своим музыкальным возможностям. И выяснилось — что целое поколение молодежи устало от аккордов с пониженной девятой ступенью, усложненных ладов и ритмов на семь одиннадцатых. Конечно, песни типа «пойдем гулять с бейсбольной битой» или «хочу сейчас понюхать клею» исполненные диким голосом под грохот гитар, хорошим вкусом не назовешь. Но хороший вкус — это главное препятствие на пути художественного прогресса. Всех новаторов во все времена непременно обвиняли в пошлости. Однако Рамоны отличались в одном от своих английских последователей. У них было чувство юмора и ощущение некой литературности формы. Другими словами они были рабочим классом только в первом поколении, которому скрыть свое интеллигентное происхождение до конца не удалось." (С.Н.)
«Я считаю, — сказал Dee Dee, — что рок-н-ролл — это три слова и припев. Трех слов вполне достаточно». В пику интеллектуальным критикам, искавшим поэтические глубины в песенных текстах, Рамоны били на первичное ощущение. Ведь по эволюционной науке, человек, происходя от обезьяны, сохранил в своей биологической памяти тот период, когда он переходил от первых нечленораздельных звуков к организованному языку со словарным запасом, который можно было сосчитать на пальцах рук и других рук. Искусствоведы и психоаналитики часто забывают об этом своем предпрошлом, копаются в новейших наслоениях, а ведь силы то в ней настоящей — нет! Настоящая сила — в глубинном, в обезьяньем. Отсюда — и успех рок-н-ролла, повторяющегося примитивного ритма дискотек и завораживающих слов типа «Hey Ho, Gabba Gabba, Hey!» (С. Н.)
«Кроме того, Нью-Йоркский панк имел не много общего с английским, — говорит Джонни, — Политика нас не сильно интересовала. Это шло более в плоскости юмора, шутки, чем политики.»
«Рамоны были не одиноки. Другие, им подобные ходили к ним в клуб, создавая толпу. Толпа привлекла журналистов и критиков, которые невольно через свои статьи оформили все это в некое движение. Кто-то придумал и подходящее название — панк. Потом уж и пластиночным фирмам ничего не оставалось делать, как заинтересоваться размером потенциальной аудитории. В конце 75-го первой рискнула фирма Sire и путь для панка и новой волны был открыт». (С.Н.)
Дебютный альбом 1976 года «стал своего рода манифестом американского панк-рока, 13 композиций диска звучали чуть менее получаса, но каждая из них несла в себе постулаты идеологии, которой сейчас пользуются все „экстремальщики“, от хард-кор до гранджа. В том же году THE RAMONES гастролировали в Англии, их концерты породили смятение в рядах британского панк-рока, который затем, не без влияния THE RAMONES, разделился на несколько стилистических ветвей. В самом конце 1976 года был записан второй альбом, после выхода которого группа отправилась в новое турне.
Два следующих сингла квартета „SHEENA IS. A. PUNK ROCKER“ и „ROCKAWAY BEACH“ стали предвестниками новой фазы в творчестве „THE RAMONES“, для которой было характерно менее резкое звучание. В обеих композициях чувствовалось заметное влияние музыки серф и баблл-гам рока — в ранних вещах „The Ramones“ элементы этих стилей были очень искусно завуалированы. Песни вошли в альбом „ROCKET TO RUSSIA“ , где также была и первая баллада группы „HERE TODAY. GONE TOMORROW“. Все эти композиции появились в нижней части американского Top-100, а первые две вещи вошли в британский Top-30.»(«Ровесник»)
В мае 1978 года Томми вышел из состава и стал заниматься административными делами коллектива.
Место за барабанами занял Марк Белл (Mark Bell), стучавший ранее в группе «DUST» и команде одного из панк-пионеров Ричарда Хелла — «VOIDOIDS». Ему было присвоено имя — Marky Ramone.
Правда, записанный с его участием диск «ROAD TO RUIN» стал шагом назад по сравнению с тремя первыми альбомами, которые и по сей день являются лучшими в коллекции группы.
"Значительно более интересными получились пластинки «SUBTERRANEAN JUNGLE», где был обозначен возврат к панк-саунду 70-х, и «ANIMAL BOY» и «HALFWAY TO SANITY» — в последнюю вошла композиция «BONZO GOES TO BITBURG», своеобразно комментировавшая визит Р. Рейгана на нацистское кладбище в Германии". («Ровесник»)
Не чуралась «семейка» и «важнейшего из искусств» — кино. Группа записала заглавную песню к фильму «Кладбище домашних животных» по роману Стивена Кинга. А Джо снялся в одной из ролей в фильме «ROADKILL».
Со временем, в текстах группы поубавилось количество сарказма, альбомы конца 1980-1990 годов стали более веселы и дружелюбны. Всё, что люди ожидали от команды — честность и неизменность — они дали им с лихвой за двадцать лет. «Это связывает нас с „MOTORHEAD“, — говорит Джонни, — Не только потому, что они играют столько же лет, сколько и мы. Лемми (лидер „MOTORHEAD“, — прим.), также как и мы, не идёт на компромиссы, он ориентирутся только на себя. Конечно, мы играем панк, „MOTORHEAD“ играют металл, но мы очень и очень хорошо понимаем друг друга».
Кстати, о неизменности. На протяжении всей своей карьеры «THE RAMONES» одевались всегда совершенно одинаково — в джинсы и чёрные кожаные куртки. В начале 1980-х они передали свой стиль «биллибойз» (группы типа «STRAY CATS») и следующему муз.поколению. В середине же 1970-х они были в пионерах и щеголяли в кожанках и по-уличному разодранных джинсах. И всегда они имели длинные (не по-панковски) патлы, и всегда Джонни носил медальон Принца-Железное сердце. Нет объяснения с его стороны, почему группа не менялась внешне. На фотографиях надо хорошенько вглядеться под волосопады, чтобы определить — сделан этот снимок в 1977 году или в 1994-м.
В начале 1990-х Ди Ди покидает состав и на его место приходит молодой и энергичный басист Си Джей (C.J.) (настоящее имя — Chris Ward).
Интересный диск выпустила группа в 1993 году. Он называется «ACID EATERS» и целиком состоит из каверов рок-хитов прошлых лет.
Последний студийный альбом группы назывался «ADIOS AMIGOS» (по-испански «Прощайте, друзья»). После этого группа дала ещё несколько концертов и прекратила существование.
Название последнего альбома вполне символично, поскольку в тот период Джо уже знал о своей смертельной болезни. Джо Рамоун умер 15 апреля, в 14 часов 40 минут в Нью-йоркском Пресвитерианском Госпитале в возрасте 49 лет от рака лимфатической системы. «Умер в окружении семьи, последние минуты жизни слушал новый альбом U2, песню „IN. A. LITTLE WHILE“ — „Уже недолго“. Как только прозвучали последние аккорды, Джо испустил дух». (С.Н.)
Конец легенды.
Оставшиеся «братья», однако, зачехлять музыкальный инвентарь не спешили. Ди Ди с момента своего ухода выпустил пару альбомов в хип-хоповом ключе, после чего вернулся к более привычной музыке.
Марки в 1996 году создал собственную группу «MARKY RAMONE & THE INTRUDERS», с которой выпустил альбом.
Си Джей также имеет свою команду — «LOS GUSANOS», которая исполняет несколько более жёсткий материал, чем «THE RAMONES».
Джонни завязал с музыкой.
(И уж для полноты информации добавим, что Марки одно время заменял барабанщик Ричард Бье (Richard Beau), которому дали имя Richie Ramone. Пару-тройку концертов отстучал также ударник «BLONDIE» Клем Берк (Clem Burke).
Перевод и компиляция: Антон Петров @ pank.tk |
|
Статьи, инфо 