 Raging slab, Joey Ramone, Ritchie Stotts band and The Cycle sluts from hell |
|
|
[2002-12] Смерть — Ramones! |
Небольшой фрагмент автобиографии Ди Ди
Мы только что отыграли в Roundhouse (Лондон. — Прим. Iris) вместе с Stranglers и Flamin' Groovies. Мы сидели в автобусе и собирались в зал, как вдруг кто-то сказал: «Вон Сид Вишез!» Сквозь алкогольный туман, в котором я постоянно пребывал, я различил Сида, который тащился по тротуару с совершенно независимым видом. При виде его я стал несколько более вменяемым. Он сам вообще представлял из себя шоу, просто стоя у Roundhouse, в красных штанах, в черной футболке-сетке, с накрашенными глазами, с черным лаком на ногтях, с короткими черными с синим волосами, пока еще без хаера. Чуть позже тем же вечером я снова его встретил, и мы с ним сконнектились. Сид любил Ramones и стал везде за мной ходить. Потом, когда он стал играть в Sex Pistols, он стал носить порванные джинсы, как у Джоуи Рамона и косуху в стиле Ramones.
Ramones так часто играли в Англии, что мне сложно всё вспомнить в нужном порядке. Но, кажется, в первый раз мы там были в 1977. Я воспользовался свободным днем, чтобы отправиться в Брайтон посмотреть на Clash. Тогда я в первый раз услышал музыку регги. Как сейчас помню, это было странное зрелище: сотни панков на танцполе между двумя сетами переваливаются с ноги на ногу под регги, раздававшимся из колонок. Я никогда не видел ничего подобного.
Я отрывался как мог, а потом на балконе я наткнулся на Nancy Spungen. В порыве энтузиазма она начала орать мне на ухо о том, что Сид то-то и Сид сё-то. Она говорила, что Сид — звезда Sex Pistols. И что он — ее новый бойфренд. Из-за нее я уже больше не слышал Clash. Ее галдеж меня утомлял. Я уже серьезно начал подумывать над тем, чтобы свесить Нэнси с балкона. Но Нэнси в итоге купила мне бутылку коньяка. На следующий вечер в Country Cousin, пабе на King's Road что-то отмечали. Там было очень жарко, а кондиционер отсутствовал. Несмотря на гекалитры теплого дешевого вина, потребляемого гостями, ничто не могло утолить их жажду. Все хотели упиться вусмерть. Красивое декадентство. Только войдя, я заметил Captain Sеnsible, басиста Damned. Сидя за шикарного вида пианино, он всем угрожал на нем сыграть. На нем была балетная пачка и старые Доктор Мартенсы, разукрашенные белым аэрозолем. Там были все, от Gaye Advert до Марка Болана (T-Rex. — Прим. Iris). Однако я не мог найти наркоту, пока один немецкий господин не дал мне 20 грамм «спида». Сначала я даже не знал, что с ним делать. Вместе с Сидом, следовавшим за мной по пятам, мы уединились в туалете, чтобы определить для себя наши дальнейшие действия.
Повсюду была блевотина: на полу, в раковине, на унитазах. «Отвратительно», — сказал я себе. Нас с Сидом тут же тоже стало блевать. Но это еще были цветочки. Круто стало, когда Сид достал кошмарного вида шприц, с каплей засохшей крови на игле. Я дал ему немного «спида», он ввел его в шприц, чтобы приготовить себе дозу. Потом он погрузил иглу в унитаз, чтобы растворить «спид» в воде. В этой воде была блевотина, моча и сопли. Но для Сида, казалось, в этом не было ничего экстраординарного. Единственной его заботой было впрыснуть себе приготовленную смесь, и он был готов к любому дискомфорту, только бы «улететь». «Теперь я в жизни видел все», — сказал я себе.
В то время, как Сид ловил кайф, в туалете нарисовался John Cale (Velvet Underground. — Прим. Iris). Он был на хрен пьяный, но сразу просек, что мы там делали. Он изобразил скромность и спросил как бы невзначай, по-приятельски: «У тебя нет кой-чего, Ди Ди?» Я солгал: «Нет, не думаю». И добавил сквозь зубы: «Спроси у Сида, у него есть». А потом, сразу после Сид валялся на полу, его здорово колотило. Из его рта появилась зеленоватая пена, а глаза норовили вывалиться наружу. Это было ужасно, и я бросился в бар за помощью, не ожидая дальнейших осложнений. В спешке я подскользнулся и полетел с лестницы, из-за чего меня оглушило, и я потерял сознание. В итоге в гостиницу меня привезли на скорой.
Сида я вновь увидел на следующий день. Sex Pistols играли в грязном зале какого-то лицея в пригороде Лондона. Мы с Сидом общались, стоя на балконе и разглядывая публику в зале. Я его спросил, глядя на оснащение сцены: «Сид, а у вас что, нет ни света, ни звука?» «Точно,» — ответил он. «Ага, точно», — повторил я.
Внизу находилось несколько тысяч человек. Как они смогут что-либо увидеть и услышать, когда группа начнет играть? Публика была разодета соответствующим для такого события образом. Атмосфера сложилась теплая, но настроение бэкстейдж наблюдалось безрадостное. Сид спросил меня, не хочу ли я пива, и отправился за ним в ложи, где было запрещено появляться. Вернулся он с уже открытым пивом. Это не внушало доверия, так как Ramones периодически добавляли немного мочи во всё, что предлагали выпить гостям, ну это, типа, шутка такая была, чтобы немного позабавиться. Я подумал, что Пистолеты вполне могут поступать также, и отставил пиво в сторону. Когда на меня никто не смотрел, я вылил его в пустой стакан их менеджера; он выпил его залпом.
«Я знаю, что Малкольм меня особо не любит, поэтому я ухожу, Сид». И вышел. То же самое произошло в прошлом году в Roundhouse, когда к нам бэкстейдж пришел Джонни Роттен. Джонни Рамон отнесся к нему очень по-дружески, пожал ему руку, похлопал по спине и предложил пива. Джонни Роттен взял и выпил его одним глотком. Я задержал дыхание; мне не верилось в это. Когда Джонни Роттен вышел, мне даже не верилось, что он вообще к нам приходил.
Dee Dee Ramone, Rock&Folk, 12/2002. Перевод с французского © Iris |
|
Участники 